Этот день в истории.
25 июля родился Василий Шукшин.
"..Очень уважаю все, что сделал Шукшин. Знал его близко, встречался с ним часто, беседовал, спорил, и мне особенно обидно сегодня, что так и не удалось сняться ни в одном из его фильмов. Зато на всю жизнь останусь их самым постоянным зрителем."
(с) В.Высоцкий
"... «До третьих петухов» понятно, только исходя из контекстов 70-х годов. Это очень сложное произведение. Это такое шукшинское эссе, кстати, очень близкое к ерофеевским «Петушкам»… Это реакция Шукшина на идущую тогда очень напряжённую славянофильско-западническую полемику, на контекст этот. Ну, это его эссе о национальном характере: национальный характер на перепутье. Шукшин же не был ни городским, ни деревенским — это и позволяло ему так объективно видеть конфликт, всю коллизию. «До третьих петухов» — это автобиография. Там есть атаман казачий. Шукшин считал, что Степан Разин — казачий атаман в его жизни, ведущий его по жизни. К рассказам Шукшина отношусь очень хорошо. Некоторые из них, такие как «Алёша Бесконвойный» или «Срезал», или «Мой зять украл машину дров», я считаю шедеврами. Я не разделяю мнение Пьецуха, что это был последний русский классик, но это был, безусловно, один из лучших литераторов 70-х годов".
(с) Дмитрий Быков
Минюст РФ считает Дмитрия Быкова «иностранным агентом». Мы указываем это по требованию властей.
Васи́лий Мака́рович Шукши́н (25 июля 1929 года, село Сростки, Сростинский район, Бийский округ, Алтайский край — 2 октября 1974 года, станица Клетская, Волгоградская область) — русский советский писатель, кинорежиссёр, актёр, сценарист.
Обернуться на Шукшина
Текст: Лев Анниский
Не угадать?
И я когда-то, когда впервые перечитал его от корки до корки, — не угадал бы сегодняшние к нему вопросы. Потому что вопросы эти универсальны и неотменимы.
Со странным чувством перечитываю сегодня мои тогдашние суждения о Шукшине. Тогда — смутноватые, теперь они взывают к ясности.
«Чем только не заполняет шукшинский человек пустоту в душе. Тайно пишет что-нибудь: трактат о государстве… живописное полотно… куплетики для эстрады. Вечный двигатель строит. Смущенно и робко просит выслушать, оценить. Чутко ловит вынужденность, неискренность в похвале. И тогда — «взмывает от ярости» и готов спустить недогадливого ценителя с лестницы, убить, разорвать…»
Эта пустота — главная черта бытия и смысл его, никогда до конца не постигаемый. Ее и помог мне обнаружить Василий Шукшин, когда я прочел его «сплошь». И эту пустоту он смог обнаружить. Где?
Во мне же самом.
В баньке ли парится шукшинский герой, в церкви ли молится — бездна в его душе.
Не о впечатлении читательском он думает, не о потрясении зрительском, а туда, в корень, устремлен, в суть бытийную, в реальность, которая за текстом, за сценой, за пленкой, за писательством, за художеством…
Вопросы Смысла бытия продолжают его дух мучить. И ответов окончательных как не было, так и нет.
И не бывает их — окончательных.
А вот способность Шукшина мучиться и мучить нас этими вопросами — она есть и в 90. И останется в 100… а там и дальше каждая эпоха будет спрашивать, зачем ей жить.
Василий Шукшин — из тех, кто ставит перед нами ощущение пустоты, которую надо заполнять.
Как окрашивается этим исканием смысла всякая книга его. Всякая роль. Всякая лента.
Это и есть шукшинская жизнь. «Сердце мясом приросло к жизни…»
Когда есть такие люди, это наше счастье.
Жить надо с ощущением, что есть на кого обернуться.
О Шукшине
Текст: Алексей Филиппов
Василий Макарович Шукшин родился 25 июля 1929 года. У него была удивительная судьба: Шукшин окончил семилетку в алтайской глуши, недоучился в автомобильном техникуме и стал известным режиссером, замечательным артистом и писателем.
В литературу он вошел легко — его первые рассказы были опубликованы в «Новом мире» сразу после того, Шукшин окончил ВГИК, тогда ему было 34 года. Еще во ВГИКе Шукшин снялся в главной роли в фильме Марлена Хуциева «Два Федора». В 35 лет он начал снимать свой первый полнометражный фильм, который имел большой успех. Кинокарьере способствовали «народная» фактура, востребованная в кино 60-х, и спокойная, внятная режиссерская манера. Но при этом в Шукшине было нечто не поддающееся определению, загадочное. Это главным образом относится к его прекрасной, ясной, написанной замечательным языком прозе.
Герои Шукшина, странные, ни на кого не похожие, выломившиеся из обыденной жизни люди, тем не менее характеризуют самую суть русского бытия. Литературным прародителем Шукшина (Бог весть, думал ли об этом Василий Макарович) был Лесков, с его самовитым словом и галереей причудников и мечтателей. А вот продолжателей у Шукшина пока, к сожалению, нет.
О Шукшине рассказывает лауреат Новой Пушкинской премии и премии «Триумф» Вячеслав Пьецух.
Вячеслав Пьецух: …45 лет прошло, а я помню, каким потрясением для людей нашего писательского круга стала внезапная смерть Шукшина. Об ее обстоятельствах мне очень подробно рассказывал его ближайший друг Георгий Иванович Бурков на съемках фильма «Они сражались за Родину» Бурков и Шукшин жили рядом, на речном корабле, где разместилась съемочная группа. По его словам, перед смертью Шукшин вел себя так, словно ждал какой-то беды: тосковал без причины, мог вспылить, мог и расплакаться.
Он жаловался на нездоровье — у него болели ноги, но на теплоходе не было врача… Оглядываясь назад, поневоле думаешь, что все эти дни рядом с ним уже ходила смерть.
Друзья поехали в баньку, около нее шофер их «уазика» задавил деревенского кота, наблюдавший за этой сценой местный старик сказал:
— Обязательно кто-то у нас помрет!
В баньке Шукшину стало нехорошо. На теплоходе, ближе к ужину, у него прихватило сердце, но там не было ни врача, ни лекарств. Потом ему полегчало. Друзья выпили много кофе, вышли на палубу подышать — и на глазах у Шукшина показались слезы. Перед сном он опять почувствовал себя плохо. Бурков хотел послать машину за врачом, но в тот день закончились съемки фильма, и пьяны были все, кто находился на теплоходе.
Ночью Шукшин умер. В 1990-м я назвал его последним гением нашей литературы и повторил бы это и сейчас.
Писатели моего поколения очень трудно добивались того, чего он достиг быстро и, по-моему, безболезненно. Я 12 лет ходил в «Новый мир», пока не напечатали первое мое сочинение, а его начали печатать сразу. И это было справедливо, недаром прозу Шукшина сразу полюбили те, кого я называю «квалифицированными читателями». К сожалению, их становится все меньше — искусство вдумчивого, творческого чтения, когда читающий человек становится соавтором написавшего, уходит под натиском рожденной интернетом привычки к беглому проглядыванию текста. Эти люди сразу поняли, что Шукшин резко выделяется на фоне тех, кого не по заслугам называют писателями, — таких тогда было предостаточно.
Шукшин кожей, верхним нюхом чувствовал, что такое настоящая литература, он ощущал глубинную суть нашей профессии. У него нет пустых, описательных рассказов. Зато в избытке текстов, где работает писательское откровение, то, что мы не совсем понимаем, природы чего не знаем. Там царствует божественная простота: настоящие писатели, те, кого три-четыре человека на поколение, в известном смысле всегда «открывают Америку». Они очень просто говорят о главном. Шукшин умел это делать как никто другой из современных ему авторов, хотя среди них были такие величины, как Маканин и Битов.
Современники были наслышаны о его сложном характере, о его порой неумных поступках. Все это не имеет никакого значения — как и четыре «что» в рамках одного периода у Льва Николаевича Толстого. Писатель — это не умение грамотно составить предложение, не начитанность, не рафинированная культура. Это прежде всего голова, которую Бог может посадить и не на те плечи. А у Шукшина была такая голова, что можно только позавидовать.
Абсолютно гениален диагноз, который Шукшин поставил нашей действительности: причина всему не внешние обстоятельства, не строй, а сам человек, переиначивающий обстоятельства на свой лад. Этот лад может быть благотворен, но чаще он бесноват, — не говоря о политике, Шукшин предсказал многое из того, что случилось в последующее время. Его рассказы суть анатомия русской жизни 60-х и 70-х и в то же время очерки будущего, которое тогда невозможно было представить.
А еще — это великолепная проза, явившая миру совершенно новых героев.
Где он увидел Пашу Холманского, откуда взялся «Алеша Бесконвойный», первый в нашей литературе рассказ о свободном человеке? Как он прочувствовал самую суть нашей жизни в «Танцующем Шиве»? Откуда идет внутренняя поэзия «Бесед при ясной луне»? Бог весть — в том-то и состоит природа гения, претворяющего впечатления жизни в прекрасную музыку. А уж Шукшина-то жизнь изрядно покидала: он работал в колхозе, на земле, учился в автотехникуме, служил на флоте и был комиссован по здоровью, слесарил, учительствовал, директорствовал в сельской школе…
Гений — существо иной, непохожей на нас природы, он находится в постоянном конфликте с действительностью. Они рано уходят, жизнь сводит их в могилу до срока, и это при том, что никто из их окружения может и не желать им зла.
…После него были писатели-обличители и писатели-описатели, писатели-плакальщики и писатели-сюжетчики, сейчас появились писатели-шоумены, многих из них даже интересно читать. Того великого, настоящего, говорящего о жизни главное, что есть в прозе Шукшина, в их сочинениях не найдешь. Но мне хочется верить, что где-то в глубинке ли, или же в большом городе взрослеет парень с необычной душой и особо настроенным зрением, который напишет то, что не успел досказать Шукшин.
Он еще не был писателем и режиссером
О молодом Шукшине вспоминает народный артист РСФСР, актер, кинорежиссер и сценарист Сергей Никоненко.
Сергей Никоненко: Когда я поступил во ВГИК и был на первом курсе, в нашей аудитории стал появляться Василий Шукшин. Он к этому времени уже закончил свое режиссерское образование, снялся в фильмах «Золотой эшелон» и «Два Федора». подолгу задерживался у нас на курсе. Вскоре выяснилось, что ему негде ночевать, что спит он по вокзалам или у друзей. Он и у меня неоднократно ночевал, когда родители уезжали на дачу. В то время он еще не был писателем и не был режиссером. А на наш курс ходил не случайно, Шукшин на нем два раза женился. Сначала на Лидии Александровой — потом она стала Чащиной и сейчас работает в Киеве. А затем на Федосеевой.
А что он по вокзалам ночевал? Вроде была какая-то история с заявлением в партком…
Сергей Никоненко: Да, было заявление Александровой в партком — она его приревновала к другой нашей однокурснице, Ольге Лысенко. Как только заседание парткома закончилось, Василий с ней тут же развелся. И женился на Федосеевой.
Каким человеком он тогда был?
Сергей Никоненко: Не могу сказать, что он был кладезь анекдотов и записной балагур. Он больше слушал. Василий был старше всех нас. Меня — на 12 лет. И эта разница на отношения как-то влияла. У него опыт был больше, и он о том, как его кидала жизнь, много интересного рассказывал. Говорят, что за жизнь надо съесть пуд соли — так от его пуда к этому времени дай Бог половина осталась.
Про жизнь он знал много.
Позже это вошло в его рассказы, но в ту пору он еще не печатался и только запустился с картиной «Живет такой парень». А уж когда фильм вышел, всем все стало понятно: приз на Венецианском кинофестивале, премия на нашем, первом Всесоюзном! И он еще и сценарий написал. Дальше ему стало жить полегче. В 1965-м он, по-моему, уже и квартиру получил. Потом я у него снимался в «Странных людях». Сам снимал фильмы по его прозе… Но это уже была совсем другая жизнь и другие истории.
Цитаты.
Хочешь быть мастером, макай свое перо в правду. Ничем другим больше не удивишь. Критическое отношение к себе - вот что делает человека умным. Так же и в искусстве и в литературе: сознаешь свою долю честно - будет толк. Писать надо так, чтобы слова рвались, как патроны в костре.
Ты счастлив, когда ты смел и прав.
Я ищу героя нашего времени и, кажется, нащупал его; герой нашего времени - демагог.
Нам бы про душу не забыть, нам бы чуть добрее быть, нам бы, с нашими скоростями, не забыть, что люди мы.
Добро - это доброе дело, это трудно, это не просто. Не хвалитесь добротой, не делайте хоть зла.
Самые наблюдательные люди - дети. Потом - художники.
Бог, когда создавал женщину, что-то такое намудрил. Увлекся творец, увлекся. Как всякий художник, впрочем.
Когда нам плохо, мы думаем: «А где-то кому-то - хорошо». Когда нам хорошо, мы редко думаем: «Где-то кому-то - плохо».
Не стыдно быть бедным, стыдно быть дешёвым!
Правда всегда немногословна. Ложь - да. Восславим тех, кто перестал врать.
Говорят, когда хотят похвалить: '"Писатель знает жизнь". Господи, да кто же ее не знает! Ее все знают. Армию - не тронь, милицию не тронь, партаппарат не тронь, чиновников министерского ранга не тронь... Ну, а мужика я и сам не буду. В России - все хорошие..
Все ценное и прекрасное на земле создал трудолюбивый человек. Никогда еще в истории человеческой ни один паразит не сделал ничего стоящего
Никогда, ни разу в своей жизни я не позволил себе пожить расслабленно, развалившись. Вечно напряжен и собран. И хорошо, и плохо. Хорошо - не позволил сшибить себя; плохо - начинаю дергаться, сплю с зажатыми кулаками... Это может плохо кончиться, могу треснуть от напряжения.
Не старость сама по себе уважается, а прожитая жизнь. Если она была.
Источники:
Википедия
Василий Шукшин. Портретная галерея Дмитрия Быкова
«Редакторы почему-то считали, что Шукшина нужно учить писать»
Интервью с Галиной Костровой
О Шукшине – по возможности, не кривляясь
4 женщины в жизни Василия Шукшина: Почему режиссёр называл свою семейную жизнь чесоткой
Не надо умирать. Инструкция по выживанию от Василия Шукшина
Обернуться на Шукшина
Что посмотреть прямо сейчас: первая роль Шукшина в первом фильме Тарковского
Ничего, кроме правды: каким на самом деле был Василий Шукшин?
25 июля родился Василий Шукшин.
"..Очень уважаю все, что сделал Шукшин. Знал его близко, встречался с ним часто, беседовал, спорил, и мне особенно обидно сегодня, что так и не удалось сняться ни в одном из его фильмов. Зато на всю жизнь останусь их самым постоянным зрителем."
(с) В.Высоцкий
"... «До третьих петухов» понятно, только исходя из контекстов 70-х годов. Это очень сложное произведение. Это такое шукшинское эссе, кстати, очень близкое к ерофеевским «Петушкам»… Это реакция Шукшина на идущую тогда очень напряжённую славянофильско-западническую полемику, на контекст этот. Ну, это его эссе о национальном характере: национальный характер на перепутье. Шукшин же не был ни городским, ни деревенским — это и позволяло ему так объективно видеть конфликт, всю коллизию. «До третьих петухов» — это автобиография. Там есть атаман казачий. Шукшин считал, что Степан Разин — казачий атаман в его жизни, ведущий его по жизни. К рассказам Шукшина отношусь очень хорошо. Некоторые из них, такие как «Алёша Бесконвойный» или «Срезал», или «Мой зять украл машину дров», я считаю шедеврами. Я не разделяю мнение Пьецуха, что это был последний русский классик, но это был, безусловно, один из лучших литераторов 70-х годов".
(с) Дмитрий Быков
Минюст РФ считает Дмитрия Быкова «иностранным агентом». Мы указываем это по требованию властей.
Васи́лий Мака́рович Шукши́н (25 июля 1929 года, село Сростки, Сростинский район, Бийский округ, Алтайский край — 2 октября 1974 года, станица Клетская, Волгоградская область) — русский советский писатель, кинорежиссёр, актёр, сценарист.
Обернуться на Шукшина
Текст: Лев Анниский
Не угадать?
И я когда-то, когда впервые перечитал его от корки до корки, — не угадал бы сегодняшние к нему вопросы. Потому что вопросы эти универсальны и неотменимы.
Со странным чувством перечитываю сегодня мои тогдашние суждения о Шукшине. Тогда — смутноватые, теперь они взывают к ясности.
«Чем только не заполняет шукшинский человек пустоту в душе. Тайно пишет что-нибудь: трактат о государстве… живописное полотно… куплетики для эстрады. Вечный двигатель строит. Смущенно и робко просит выслушать, оценить. Чутко ловит вынужденность, неискренность в похвале. И тогда — «взмывает от ярости» и готов спустить недогадливого ценителя с лестницы, убить, разорвать…»
Эта пустота — главная черта бытия и смысл его, никогда до конца не постигаемый. Ее и помог мне обнаружить Василий Шукшин, когда я прочел его «сплошь». И эту пустоту он смог обнаружить. Где?
Во мне же самом.
В баньке ли парится шукшинский герой, в церкви ли молится — бездна в его душе.
Не о впечатлении читательском он думает, не о потрясении зрительском, а туда, в корень, устремлен, в суть бытийную, в реальность, которая за текстом, за сценой, за пленкой, за писательством, за художеством…
Вопросы Смысла бытия продолжают его дух мучить. И ответов окончательных как не было, так и нет.
И не бывает их — окончательных.
А вот способность Шукшина мучиться и мучить нас этими вопросами — она есть и в 90. И останется в 100… а там и дальше каждая эпоха будет спрашивать, зачем ей жить.
Василий Шукшин — из тех, кто ставит перед нами ощущение пустоты, которую надо заполнять.
Как окрашивается этим исканием смысла всякая книга его. Всякая роль. Всякая лента.
Это и есть шукшинская жизнь. «Сердце мясом приросло к жизни…»
Когда есть такие люди, это наше счастье.
Жить надо с ощущением, что есть на кого обернуться.
О Шукшине
Текст: Алексей Филиппов
Василий Макарович Шукшин родился 25 июля 1929 года. У него была удивительная судьба: Шукшин окончил семилетку в алтайской глуши, недоучился в автомобильном техникуме и стал известным режиссером, замечательным артистом и писателем.
В литературу он вошел легко — его первые рассказы были опубликованы в «Новом мире» сразу после того, Шукшин окончил ВГИК, тогда ему было 34 года. Еще во ВГИКе Шукшин снялся в главной роли в фильме Марлена Хуциева «Два Федора». В 35 лет он начал снимать свой первый полнометражный фильм, который имел большой успех. Кинокарьере способствовали «народная» фактура, востребованная в кино 60-х, и спокойная, внятная режиссерская манера. Но при этом в Шукшине было нечто не поддающееся определению, загадочное. Это главным образом относится к его прекрасной, ясной, написанной замечательным языком прозе.
Герои Шукшина, странные, ни на кого не похожие, выломившиеся из обыденной жизни люди, тем не менее характеризуют самую суть русского бытия. Литературным прародителем Шукшина (Бог весть, думал ли об этом Василий Макарович) был Лесков, с его самовитым словом и галереей причудников и мечтателей. А вот продолжателей у Шукшина пока, к сожалению, нет.
О Шукшине рассказывает лауреат Новой Пушкинской премии и премии «Триумф» Вячеслав Пьецух.
Вячеслав Пьецух: …45 лет прошло, а я помню, каким потрясением для людей нашего писательского круга стала внезапная смерть Шукшина. Об ее обстоятельствах мне очень подробно рассказывал его ближайший друг Георгий Иванович Бурков на съемках фильма «Они сражались за Родину» Бурков и Шукшин жили рядом, на речном корабле, где разместилась съемочная группа. По его словам, перед смертью Шукшин вел себя так, словно ждал какой-то беды: тосковал без причины, мог вспылить, мог и расплакаться.
Он жаловался на нездоровье — у него болели ноги, но на теплоходе не было врача… Оглядываясь назад, поневоле думаешь, что все эти дни рядом с ним уже ходила смерть.
Друзья поехали в баньку, около нее шофер их «уазика» задавил деревенского кота, наблюдавший за этой сценой местный старик сказал:
— Обязательно кто-то у нас помрет!
В баньке Шукшину стало нехорошо. На теплоходе, ближе к ужину, у него прихватило сердце, но там не было ни врача, ни лекарств. Потом ему полегчало. Друзья выпили много кофе, вышли на палубу подышать — и на глазах у Шукшина показались слезы. Перед сном он опять почувствовал себя плохо. Бурков хотел послать машину за врачом, но в тот день закончились съемки фильма, и пьяны были все, кто находился на теплоходе.
Ночью Шукшин умер. В 1990-м я назвал его последним гением нашей литературы и повторил бы это и сейчас.
Писатели моего поколения очень трудно добивались того, чего он достиг быстро и, по-моему, безболезненно. Я 12 лет ходил в «Новый мир», пока не напечатали первое мое сочинение, а его начали печатать сразу. И это было справедливо, недаром прозу Шукшина сразу полюбили те, кого я называю «квалифицированными читателями». К сожалению, их становится все меньше — искусство вдумчивого, творческого чтения, когда читающий человек становится соавтором написавшего, уходит под натиском рожденной интернетом привычки к беглому проглядыванию текста. Эти люди сразу поняли, что Шукшин резко выделяется на фоне тех, кого не по заслугам называют писателями, — таких тогда было предостаточно.
Шукшин кожей, верхним нюхом чувствовал, что такое настоящая литература, он ощущал глубинную суть нашей профессии. У него нет пустых, описательных рассказов. Зато в избытке текстов, где работает писательское откровение, то, что мы не совсем понимаем, природы чего не знаем. Там царствует божественная простота: настоящие писатели, те, кого три-четыре человека на поколение, в известном смысле всегда «открывают Америку». Они очень просто говорят о главном. Шукшин умел это делать как никто другой из современных ему авторов, хотя среди них были такие величины, как Маканин и Битов.
Современники были наслышаны о его сложном характере, о его порой неумных поступках. Все это не имеет никакого значения — как и четыре «что» в рамках одного периода у Льва Николаевича Толстого. Писатель — это не умение грамотно составить предложение, не начитанность, не рафинированная культура. Это прежде всего голова, которую Бог может посадить и не на те плечи. А у Шукшина была такая голова, что можно только позавидовать.
Абсолютно гениален диагноз, который Шукшин поставил нашей действительности: причина всему не внешние обстоятельства, не строй, а сам человек, переиначивающий обстоятельства на свой лад. Этот лад может быть благотворен, но чаще он бесноват, — не говоря о политике, Шукшин предсказал многое из того, что случилось в последующее время. Его рассказы суть анатомия русской жизни 60-х и 70-х и в то же время очерки будущего, которое тогда невозможно было представить.
А еще — это великолепная проза, явившая миру совершенно новых героев.
Где он увидел Пашу Холманского, откуда взялся «Алеша Бесконвойный», первый в нашей литературе рассказ о свободном человеке? Как он прочувствовал самую суть нашей жизни в «Танцующем Шиве»? Откуда идет внутренняя поэзия «Бесед при ясной луне»? Бог весть — в том-то и состоит природа гения, претворяющего впечатления жизни в прекрасную музыку. А уж Шукшина-то жизнь изрядно покидала: он работал в колхозе, на земле, учился в автотехникуме, служил на флоте и был комиссован по здоровью, слесарил, учительствовал, директорствовал в сельской школе…
Гений — существо иной, непохожей на нас природы, он находится в постоянном конфликте с действительностью. Они рано уходят, жизнь сводит их в могилу до срока, и это при том, что никто из их окружения может и не желать им зла.
…После него были писатели-обличители и писатели-описатели, писатели-плакальщики и писатели-сюжетчики, сейчас появились писатели-шоумены, многих из них даже интересно читать. Того великого, настоящего, говорящего о жизни главное, что есть в прозе Шукшина, в их сочинениях не найдешь. Но мне хочется верить, что где-то в глубинке ли, или же в большом городе взрослеет парень с необычной душой и особо настроенным зрением, который напишет то, что не успел досказать Шукшин.
Он еще не был писателем и режиссером
О молодом Шукшине вспоминает народный артист РСФСР, актер, кинорежиссер и сценарист Сергей Никоненко.
Сергей Никоненко: Когда я поступил во ВГИК и был на первом курсе, в нашей аудитории стал появляться Василий Шукшин. Он к этому времени уже закончил свое режиссерское образование, снялся в фильмах «Золотой эшелон» и «Два Федора». подолгу задерживался у нас на курсе. Вскоре выяснилось, что ему негде ночевать, что спит он по вокзалам или у друзей. Он и у меня неоднократно ночевал, когда родители уезжали на дачу. В то время он еще не был писателем и не был режиссером. А на наш курс ходил не случайно, Шукшин на нем два раза женился. Сначала на Лидии Александровой — потом она стала Чащиной и сейчас работает в Киеве. А затем на Федосеевой.
А что он по вокзалам ночевал? Вроде была какая-то история с заявлением в партком…
Сергей Никоненко: Да, было заявление Александровой в партком — она его приревновала к другой нашей однокурснице, Ольге Лысенко. Как только заседание парткома закончилось, Василий с ней тут же развелся. И женился на Федосеевой.
Каким человеком он тогда был?
Сергей Никоненко: Не могу сказать, что он был кладезь анекдотов и записной балагур. Он больше слушал. Василий был старше всех нас. Меня — на 12 лет. И эта разница на отношения как-то влияла. У него опыт был больше, и он о том, как его кидала жизнь, много интересного рассказывал. Говорят, что за жизнь надо съесть пуд соли — так от его пуда к этому времени дай Бог половина осталась.
Про жизнь он знал много.
Позже это вошло в его рассказы, но в ту пору он еще не печатался и только запустился с картиной «Живет такой парень». А уж когда фильм вышел, всем все стало понятно: приз на Венецианском кинофестивале, премия на нашем, первом Всесоюзном! И он еще и сценарий написал. Дальше ему стало жить полегче. В 1965-м он, по-моему, уже и квартиру получил. Потом я у него снимался в «Странных людях». Сам снимал фильмы по его прозе… Но это уже была совсем другая жизнь и другие истории.
Цитаты.
Хочешь быть мастером, макай свое перо в правду. Ничем другим больше не удивишь. Критическое отношение к себе - вот что делает человека умным. Так же и в искусстве и в литературе: сознаешь свою долю честно - будет толк. Писать надо так, чтобы слова рвались, как патроны в костре.
Ты счастлив, когда ты смел и прав.
Я ищу героя нашего времени и, кажется, нащупал его; герой нашего времени - демагог.
Нам бы про душу не забыть, нам бы чуть добрее быть, нам бы, с нашими скоростями, не забыть, что люди мы.
Добро - это доброе дело, это трудно, это не просто. Не хвалитесь добротой, не делайте хоть зла.
Самые наблюдательные люди - дети. Потом - художники.
Бог, когда создавал женщину, что-то такое намудрил. Увлекся творец, увлекся. Как всякий художник, впрочем.
Когда нам плохо, мы думаем: «А где-то кому-то - хорошо». Когда нам хорошо, мы редко думаем: «Где-то кому-то - плохо».
Не стыдно быть бедным, стыдно быть дешёвым!
Правда всегда немногословна. Ложь - да. Восславим тех, кто перестал врать.
Говорят, когда хотят похвалить: '"Писатель знает жизнь". Господи, да кто же ее не знает! Ее все знают. Армию - не тронь, милицию не тронь, партаппарат не тронь, чиновников министерского ранга не тронь... Ну, а мужика я и сам не буду. В России - все хорошие..
Все ценное и прекрасное на земле создал трудолюбивый человек. Никогда еще в истории человеческой ни один паразит не сделал ничего стоящего
Никогда, ни разу в своей жизни я не позволил себе пожить расслабленно, развалившись. Вечно напряжен и собран. И хорошо, и плохо. Хорошо - не позволил сшибить себя; плохо - начинаю дергаться, сплю с зажатыми кулаками... Это может плохо кончиться, могу треснуть от напряжения.
Не старость сама по себе уважается, а прожитая жизнь. Если она была.
Источники:
Википедия
Василий Шукшин. Портретная галерея Дмитрия Быкова
«Редакторы почему-то считали, что Шукшина нужно учить писать»
Интервью с Галиной Костровой
О Шукшине – по возможности, не кривляясь
4 женщины в жизни Василия Шукшина: Почему режиссёр называл свою семейную жизнь чесоткой
Не надо умирать. Инструкция по выживанию от Василия Шукшина
Обернуться на Шукшина
Что посмотреть прямо сейчас: первая роль Шукшина в первом фильме Тарковского
Ничего, кроме правды: каким на самом деле был Василий Шукшин?
4521